2826
10
Мировые войны, ведущиеся, как правило, крупными государствами, начинаются на пике формы их вооруженных сил. Затем их пополняют малоопытные мобилизованные, понижая общий уровень. Военная продукция становится все ближе к понятию «эрзац». Ухудшается питание. И конфликт, начавшийся под бой барабанов и блеск начищенных до сверкания штыков, плавно переходит в «войну инвалидов».
Облик сражающихся армий далек от первых, вызывавших энтузиазм дней. Эффективность при этом, что интересно, увеличивается: виной тому перевод производства на военные рельсы и обретенный бесценный опыт.
Гражданские войны очень часто выглядят ровно наоборот: они начинаются после длительного периода внутренней нестабильности, а то и после той самой мировой войны. Поэтому «битва инвалидов» происходит, в противовес, в начале, и лишь потом стороны получают специфический опыт гражданской войны, организуют тыл, наводят дисциплину.
Гражданская война в России прошла именно по такому сценарию. И первый полный ее год, 1918-й, оказался пиком слабости и неорганизованности для обеих сторон.
Гражданские войны очень часто выглядят ровно наоборот: они начинаются после длительного периода внутренней нестабильности, а то и после той самой мировой войны. Поэтому «битва инвалидов» происходит, в противовес, в начале, и лишь потом стороны получают специфический опыт гражданской войны, организуют тыл, наводят дисциплину.
Гражданская война в России прошла именно по такому сценарию. И первый полный ее год, 1918-й, оказался пиком слабости и неорганизованности для обеих сторон.
Анархия.
У красных «на бумаге» имелось множество сил. Но везде были свои особенности.
Страна была революционизирована рядом глубинных социальных проблем и тяжелейшей войной. Свободные от большинства условностей и ограничений рухнувшего государства массы бушевали, решая проблемы на местах старым добрым способом. В Америке его бы назвали судом Линча.
Пришедшие на этой волне к власти большевики были этому не очень рады. Доктрина этой сравнительно небольшой и дисциплинированной партии, в противоположность теоретизированиям анархистов, предполагала построение социалистического общества «сверху». Конечно, не со стороны «буржуазного» государства, а руками некого аналога ордена тамплиеров, партии, искренне верящей в свою миссию, в которой большевики, конечно, видели себя.
Чтобы это сделать, требовалось вначале навести порядок. Только вот с этим в охваченной хаосом стране были серьезные проблемы.
Страна была революционизирована рядом глубинных социальных проблем и тяжелейшей войной. Свободные от большинства условностей и ограничений рухнувшего государства массы бушевали, решая проблемы на местах старым добрым способом. В Америке его бы назвали судом Линча.
Пришедшие на этой волне к власти большевики были этому не очень рады. Доктрина этой сравнительно небольшой и дисциплинированной партии, в противоположность теоретизированиям анархистов, предполагала построение социалистического общества «сверху». Конечно, не со стороны «буржуазного» государства, а руками некого аналога ордена тамплиеров, партии, искренне верящей в свою миссию, в которой большевики, конечно, видели себя.
Чтобы это сделать, требовалось вначале навести порядок. Только вот с этим в охваченной хаосом стране были серьезные проблемы.
×
РККА была рождена в феврале 1918 года. Но на деле силы красных еще долгое время оставались не единой армией, а совокупностью разрозненных отрядов. Часто они были совершенно разными политически – бойцы «исповедовали» тот вариант левых убеждений, что был близок их полевому командиру. Это усугублялось малой политической грамотностью последних – многие из «вождей» на деле не могли ответить даже самим себе, какой платформы они придерживаются. Результатом был беспорядок, таивший в себе огромный потенциал для недопониманий, ссор и прямых столкновений между, казалось бы, дружественными друг другу частями.
Поэтому в прифронтовой зоне часто царил настоящий Дикий Запад: волю диктовал тот, у кого были люди и вооружение. В случае отказа ее исполнять условно «красный» отряд мог взять и расстрелять местную власть – «красный» же совет. Случаев таких было множество, но до реального разбирательства в Москве доходило редко.
Поэтому в прифронтовой зоне часто царил настоящий Дикий Запад: волю диктовал тот, у кого были люди и вооружение. В случае отказа ее исполнять условно «красный» отряд мог взять и расстрелять местную власть – «красный» же совет. Случаев таких было множество, но до реального разбирательства в Москве доходило редко.
Попытки упорядочивания.
Дело Маруси Никифоровой было одной из тех самых редких ситуаций, когда до разбирательства все же «дошло». Каким же оказался результат?
Сама Маруся была типичной яркой личностью своего времени. Анархистка со стажем, искренне ненавидящая сложившуюся систему и богачей. По некоторым данным, организовала несколько терактов еще до революции. Попала в тюрьму, бросилась в бега и эмигрировала. Но Февраль вернул ее в Россию, где Маруся быстро нашла себя в роли атаманши анархистского боевого отряда. На пике тот насчитывал 1000 человек при пулеметах, орудиях и бронемашинах.
Там, куда входил отряд Маруси, действовала только одна власть – её. Дело, как правило, выливалось в грабежи – даже не потому, что анархистка стремилась к наживе, а потому, что отряду как-то надо было снабжаться. И становиться на пути фурии не рекомендовалось. Например, Маруся расстреляла начальника Елисаветградского военкомата, вполне «красного» человека.
Сама Маруся была типичной яркой личностью своего времени. Анархистка со стажем, искренне ненавидящая сложившуюся систему и богачей. По некоторым данным, организовала несколько терактов еще до революции. Попала в тюрьму, бросилась в бега и эмигрировала. Но Февраль вернул ее в Россию, где Маруся быстро нашла себя в роли атаманши анархистского боевого отряда. На пике тот насчитывал 1000 человек при пулеметах, орудиях и бронемашинах.
Там, куда входил отряд Маруси, действовала только одна власть – её. Дело, как правило, выливалось в грабежи – даже не потому, что анархистка стремилась к наживе, а потому, что отряду как-то надо было снабжаться. И становиться на пути фурии не рекомендовалось. Например, Маруся расстреляла начальника Елисаветградского военкомата, вполне «красного» человека.
Подобных прецедентов с ее стороны было много, и дело кончилось судебным процессом в Москве. Всегда стремившиеся к наведению порядка большевики были настроены сделать из Маруси показательный пример – каждого «полевого атамана» может ждать кара.
Но время для подобного еще не настало. У Маруси нашлось множество друзей даже среди влиятельных большевиков (например, Антонов-Овсеенко, вступивший в партию лишь в 1917-м), не говоря уже об анархистах. Многие свидетели успели погибнуть на полях Гражданской, другие активно воевали и приехать не могли. Суд развалился – доказать сумели лишь немногие из Марусиных «художеств», и приговор ограничился полугодовым запретом на занятие руководящих должностей.
Быть может, нашей героине досталось бы как следует после Гражданской войны. Но в 1919-м году она самостоятельно опередила возможные действия чекистов, отправившись взрывать ставку Деникина во главе небольшого отряда диверсантов. Но по пути Маруся попалась в руки слащевской контрразведки, и в итоге была повешена белыми в сентябре 1919 года.
Но время для подобного еще не настало. У Маруси нашлось множество друзей даже среди влиятельных большевиков (например, Антонов-Овсеенко, вступивший в партию лишь в 1917-м), не говоря уже об анархистах. Многие свидетели успели погибнуть на полях Гражданской, другие активно воевали и приехать не могли. Суд развалился – доказать сумели лишь немногие из Марусиных «художеств», и приговор ограничился полугодовым запретом на занятие руководящих должностей.
Быть может, нашей героине досталось бы как следует после Гражданской войны. Но в 1919-м году она самостоятельно опередила возможные действия чекистов, отправившись взрывать ставку Деникина во главе небольшого отряда диверсантов. Но по пути Маруся попалась в руки слащевской контрразведки, и в итоге была повешена белыми в сентябре 1919 года.
У белых – свои проблемы.
Белые в первый год войны тоже были слабы, но по-своему. События 1917-го года окончательно разложили армию, но значительная часть офицерства все еще обладала корпоративным чувством. Оно неизбежно ставило ее в авангард антибольшевистских сил. Стремление к единоначалию, порядку и более традиционной, нежели предлагавшейся красными государственности, только усиливало их порыв.
По всей страны имелось множество категория населения, которые могли бы стать для белого офицерства естественными союзниками. От части казачества до буржуазии, зажиточных крестьян и старого чиновничества. Но белых подводило их офицерское воспитание. Хороший военный должен дистанцироваться от политики, и искусством агитации, как правило, не владеет.
Белые выдвинули наиболее легитимный, как казалось, лозунг: восстановить разогнанное большевиками Учредительное собрание. Они демонстративно не брали на себя роль вершителей судеб страны, предлагая сперва выиграть войну, навести порядок, а после дать возможность русским самостоятельно выбрать, какое государственное устройство они себе хотят. Но такая уважительная, казалось бы, позиция на деле обернулась полным провалом.
Белые выдвинули наиболее легитимный, как казалось, лозунг: восстановить разогнанное большевиками Учредительное собрание. Они демонстративно не брали на себя роль вершителей судеб страны, предлагая сперва выиграть войну, навести порядок, а после дать возможность русским самостоятельно выбрать, какое государственное устройство они себе хотят. Но такая уважительная, казалось бы, позиция на деле обернулась полным провалом.
Чтобы победить в Гражданской войне, надо было добиться как минимум молчаливого согласия большей части населения и мобилизовать своих активных сторонников. Белая формула «оставляем все Учредительному собранию» не помогала сделать ни то, ни другое. Крестьян, например, волновал вопрос о земле – они уже успели прирезать ее себе явочным порядком в ходе «черного передела». А гипотетическая победа белых оставляла шанс на то, что землю отберут обратно.
Другие же категории населения, которые могли помочь белым, были разобщены. Казаки думали в первую очередь о себе (а бедная часть казачества и вовсе симпатизировала красным), «буржуи» на словах поддерживали антибольшевистские силы, но серьезных денег выделять не спешили. Остальные и вовсе предпочитали, по большей части, сидеть тихо, не будучи уверенными в чьей-то конкретной победе.
Другие же категории населения, которые могли помочь белым, были разобщены. Казаки думали в первую очередь о себе (а бедная часть казачества и вовсе симпатизировала красным), «буржуи» на словах поддерживали антибольшевистские силы, но серьезных денег выделять не спешили. Остальные и вовсе предпочитали, по большей части, сидеть тихо, не будучи уверенными в чьей-то конкретной победе.
Возможно, объединить потенциальных союзников и подтолкнуть их к активным действиям могла бы менее расплывчатая программа, дающая людям понимание, за что они рискуют. Но такой программы не было, а когда она появилась, было уже поздно.
Результат не замедлил сказаться на поле боя. «Офицерские» белые армии начала Гражданской войны состояли из хорошо обученных и мотивированных бойцов, но были малочисленны и отвратительно снабжались. Взаимодействие с союзниками и лояльными группами населения было налажено плохо. Результатом были успешные в тактическом смысле действия на грани профессионализма и героизма, но практический «выхлоп» был равен нулю – тут кого-то разбили, тут неприятеля рассеяли, прошли маршем сквозь недружественный район, но в итоге мало чего добились. А когда добивались, было уже поздно.
Результат не замедлил сказаться на поле боя. «Офицерские» белые армии начала Гражданской войны состояли из хорошо обученных и мотивированных бойцов, но были малочисленны и отвратительно снабжались. Взаимодействие с союзниками и лояльными группами населения было налажено плохо. Результатом были успешные в тактическом смысле действия на грани профессионализма и героизма, но практический «выхлоп» был равен нулю – тут кого-то разбили, тут неприятеля рассеяли, прошли маршем сквозь недружественный район, но в итоге мало чего добились. А когда добивались, было уже поздно.
В преддверии великих дел.
1918-й год прошел в состоянии наименьшей предсказуемости. Каждая из сторон имела ряд дисбалансирующих недостатков. Как они сыграют, какое телодвижение к чему приведет, кто потерпит крушение и по какой причине, тогда было неведомо никому.
Каждая сторона эти недостатки в целом осознавала и пыталась исправить: красные стремились навести порядок, а белые – активизировать и объединить свою мобилизационную базу. Методы, как и результаты, были разными. Успех означал обретение жизненно важной устойчивости и в конце концов победу в Гражданской войне. И хотя до подведения итогов было еще далеко, но предпосылки для них формировались по итогам 1918 года — года, для обеих сторон самого дилетантского (хоть и по-разному), неустойчивого и самого неупорядоченного.
Каждая сторона эти недостатки в целом осознавала и пыталась исправить: красные стремились навести порядок, а белые – активизировать и объединить свою мобилизационную базу. Методы, как и результаты, были разными. Успех означал обретение жизненно важной устойчивости и в конце концов победу в Гражданской войне. И хотя до подведения итогов было еще далеко, но предпосылки для них формировались по итогам 1918 года — года, для обеих сторон самого дилетантского (хоть и по-разному), неустойчивого и самого неупорядоченного.
Источник:
Ссылки по теме:
- В России только в пяти сферах зарплата превышает 75 тысяч рублей
- Россияне лучше относятся к советской власти 70-х годов, чем к современной
- На Камчатке медвежонок застал спящих рыбаков врасплох
- Не смогу больше вернуться: Артемий Лебедев подался в эмигранты
- Депутат - премьеру: молодежи кредитов не давать
Новости партнёров
реклама
Каждый кулак, заныкавший в овине пулемёт и пару ящиков патронов, считал себя по политической значимости фигурой не ниже бельгийского короля. А то и короля Георга VI-го :)
Едет батька Махно - знамя черное
Пароход идет, круги кольцами
Будем рыбу мы кормить комсомольцами
Пароход идет мимо пристани
Будем рыбу мы кормить коммунистами
Эх, яблочко, да с голубикою
Подходи, буржуй, глазик выколю
Глазик выколю, другой останется
Чтобы знал, говно, кому кланяться